На пути становления большевистской партии

Для многих товарищей, следящих за деятельностью Организации коммунистов-интернационалистов, стала неожиданностью новость о расколе. Дискуссия и внутренняя работа не выходили вовне, а последние недели на нашем канале не публиковались какие-либо сообщения.

К сентябрю внутренние противоречия не только достигли критической точки, а стали кристально понятны для большинства организации. За несколько месяцев нам удалось не только определить фундаментальные различия между двумя тенденциями, существовашими долгие годы внутри коллектива, но обсудить и понять их каждому из нас. Произошедший раскол не ослабил, а лишь укрепил нашу организацию.

После размежевания с товарищами, предпочитавшими избегать прояснения разногласий и их разрешений; продемонстрировавшим, что для них первичны желания индивида, а не решения большинства, мы провели учредительный Съезд Партии коммунистов-интернационалистов.

Это были три дня интенсивных, политически значимых и по-настоящему демократических дискуссий, посвященных самым политически важным темам и задачам, стоящим перед коммунистами, а также принятию принципиально важных решений, которые определят наше развитие на долгие годы вперед по построению прочной большевистской партии.

Мы достигли качественно нового этапа развития, а это значит, что настало время установить не только по идее, но и по названию, что мы строим кадровую пролетарскую большевистскую партию! Было принято решение голосованием изменить название организации и создать Партию коммунистов-интернационалистов – партию, которая своим созданием провозглашает, что большевизм вернулся на землю Октябрьской революции как живая и боевая сила, которая пойдет до конца по пути борьбы за коммунизм!

Сталинистские и анархистские тенденции

Чтобы разобраться в предпосылках произошедшего раскола важно вернуться на несколько десятилетий назад. После распада СССР в России образовывалось множество «левых» групп и организаций. Крупнейшим из них – КПРФ, ВКПБ, Трудовая Россия, РКРП и другие, – удавалось объединять десятки и сотни тысяч трудящихся. Но их лидеры, в первую очередь Геннадий Зюганов, не готовы были представлять интересы рабочего класса и брать власть в свои руки, даже когда им предоставлялась такая возможность. В итоге КПРФ удалось «встроиться» в новую капиталистическую систему и стать клапаном для выпуска пара для миллионов недовольным текущим положением россиян, другие же сталинистские партии, обладавшие серьезной поддержкой в то время, не смогли предоставить людям реальную альтернативу происходящему и на данный момент существуют в формате микросект.

КПРФ долгие годы удавалось морочить головы и уводить массу рабочих и молодежи от классовой борьбы, предпочитая заглушать противоречия очередными запросами правительству и обещаниями. И все же с началом вооруженного конфликта в Украине у многих отпали последние сомнения в истинности их намерений на социалистические преобразования и независимую позицию. Депутаты Госдумы от КПРФ подготовили проект обращения к президенту Владимиру Путину, призвав его признать самопровозглашенные ДНР и ЛНР. Депутаты этой же партии голосовали за репрессивные законы по отношению к тем, кто критикует СВО. Да и всех несогласных оперативно выдворяли из рядов партии.

Не удивительно, что партия, которая ставит в пример Сталина, заняла позицию «защиты своего отечества», вместо последовательно интернационалистической. Аналогичную позицию заняли и другие сталинистские организации. Лучше многих слов верность позиции всех этих «коммунистов» демонстрирует тот кризис и стагнация, в которую впала каждая из этих партий. Не менее показательно и то, что молодежь не проявляет никакого интереса к тем, чьи программы и лозунги расходятся с принимаемыми решениями.

Традиционное строительство сталинских партий исчерпало себя, скатившись к национализму, который взращивает правящий класс России. Параллельно с ними формировалась их противоположность – анархистские движения и организации. Они взрастали на благодатной почве – выступая против бюрократии и авторитаризма, а также против фашизма и национализма, им удавалось привлечь тысячи людей на свою сторону, в основном молодежь.

Организуясь вокруг ярких лозунгов «против», леворадикалы предпочитали активную деятельность на улице: граффити, акции и другие перформансы. Принципы прямой демократии представляли альтернативу действующей системе, отчуждающей от политического участия граждан. На деле же в анархистских организациях интересы отдельного индивида могли парализовать работу целой группы – призывая добиваться консенсуса невозможно было разрешать возникающие противоречия. Декларируя на словах равноправие и отсутствие «вождей», присущих сталинистским организациям, у анархистов ключевую роль играли неформальные лидеры. У них были развязаны руки – выступая против авторитетов и руководства, не избранные коллективом неформальные лидеры не несли ответственность за свои действия и решения.

Сталинизм и анархизм – две основные тенденции в России, претендовавшие на борьбу с капитализмом и угнетением большинства меньшинством. И ни одна, ни другая не смогли занять твердую марксистскую, интернационалистическую позицию по войне в Украине. Способны ли они представлять интересы рабочего класса, разоблачать империалистическую сущность противоборствующих сторон и предлагать ясную и достижимую альтернативу? Однозначно, нет.

Троцкизм в России

С началом перестройки в стране стали появляться работы Троцкого, запрещенные к печати и распространению в СССР. Они стали глотком свежего воздуха и давали ответы на многие вопросы, раскрывающие природу режима в Советском Союзе. Тем не менее, в течение последующих десятилетий сохранялось традиционное негативное отношение к троцкизму. Оно не сопровождалось конкретной критикой, а было наполнено набором однообразных ярлыков, надуманных аргументов и обыкновенной лжи.

Первые троцкистские коллективы были малочисленны, полностью изолированы от рабочего класса и базировались на очень путанных идеях, не пытаясь на деле найти пути к широким массам. Как политически, так и организационно, они в значительной степени находились под влиянием анархизма, который был естественной реакцией на сталинский режим, но который не имел абсолютно ничего общего с большевизмом или троцкизмом.

В борьбе со сталинизмом и бюрократией они занимали крайне сектантское отношение к коммунистическим организациям, которые в России имели, по крайней мере до недавнего времени, значительную поддержку среди рабочих и молодежи. Истоки троцкизма можно найти в борьбе со сталинизмом. Но необходимо добавить, что политическое течение, известное как троцкизм, могло развиться только в непримиримой борьбе с сектантством. Когда Троцкий боролся за Левую оппозицию в России, он обнаружил, что многие из его сторонников выступали за борьбу против Сталина, но вовсе не с позиций большевизма. В рядах оппозиции было немало анархистских элементов, бывших меньшевиков и людей, которые были «из принципа» противниками любого руководства. В сущности позицию многих из них правильней было бы характеризовать не как антисталинизм, а как вульгарную и безграмотную «сталинофобию».

С самого начала у Троцкого было много серьезных проблем с людьми, которые ассоциировали себя с борьбой против сталинской бюрократии, но которые никоим образом не соглашались с его идеями, а именно с последовательной защитой ленинизма и демократического централизма.

Троцкий писал в октябре 1935 года:

«В действительности в ряды большевиков-ленинцев на первых порах пришло значительное количество анархических и индивидуалистических элементов, вообще неспособных к организационной дисциплине, а иногда и просто неудачников, не сделавших своей карьеры в Коминтерне. Эти элементы рассматривали борьбу с «бюрократизмом» примерно следующим образом: не должно приниматься никаких решений, а вместо этого должна быть установлена «дискуссия» как постоянное занятие.

Мы можем с полным основанием сказать, что большевики-ленинцы проявили много, может быть, даже слишком много терпения по отношению к такого рода личностям и группкам. Только с тех пор, как было сплочено интернациональное ядро, которое начало помогать национальным секциям в чистке своих рядов от внутреннего саботажа, начался реальный и систематический рост нашей международной организации».

В условиях 90-х годов троцкисты в России совершили похожую ошибку. Испытывая отвращение к сталинистским лидерами, они развили крайнюю сектантскую позицию по отношению к коммунистическим партиям. Это полностью поставило их вне реального рабочего движения, где они попали под влияние всевозможных чуждых элементов, мелкобуржуазных демократов и анархистов.

Не стали исключением группы, которые в прошлом году объединились в Организацию коммунистов-интернационалистов. Заняв твердую интернационалистическую позицию, разделяя общие положения марксистской теории и методологии, удалось объединить активистов из различных организаций. К сожалению, не все разногласия и противоречия удалось выявить и обозначить изначально и на первых порах они не выходили наружу и не мешали основной деятельности. Пока значительный рост ОКИ не поставил перед руководством организации новые задачи, которые не решались с помощью старых методов. Оказалось, что в одном коллективе есть два диаметрально противоположных взгляда на то, что мы строим и какую роль должно занимать руководство в деятельности организации.

Партия или дискуссионный клуб?

Через год после создания ОКИ стало очевидно, что одна часть организации намерена строить кадровую партию, в то время как другая предпочитала сохранить статус-кво и всячески противилась каким-либо изменениям. Это продолжалось не один год, но стало очевидным для всех лишь недавно. Раскол произошел не по линии старых организаций, это стало логичным продолжением качественно иного этапа развития, в ходе которого нужно было решить, какую партию мы строим дальше.

Мы настаивали на том, что для выражения интересов трудящихся, их координации и объединения необходима политическая партия, руководимая передовой теорией. Партия, которая будет осуществлять политическое руководство, обучать и подготавливать массы. Слабая партия не сможет сыграть никакой роли в революции. Без сильного руководства партия не сможет действовать слаженно и оперативно.

Октябрьскую революцию не удалось бы осуществить без политического руководства большевистской партии. Построение первого рабочего государства, хоть и деформированного впоследствии бюрократическим перерождением и распадом рабочей демократии под влиянием внутренних и международных факторов, – результат политической и организационной работы партии, руководившей рабочим классом и выражавшей его интересы. Это тот пример, на который мы ровняемся. Поэтому нам важно не только изучать, но и применять опыт построения большевистской партии.

Без сильного руководства партия большевиков не смогла бы довести дело революции до конца. Без централизованной ежедневной работы профессиональных революционеров не удалось бы проводить политическую линию и убеждать миллионы.

Казалось бы, это вполне очевидные аргументы, с которыми сложно поспорить. Однако, невозможно построить партию, выработать единую линию и избрать руководство, которое будет ее реализовывать, без принятия базовых принципов построения партии.

Мы считаем принципы построения организации, изложенные В.И. Лениным в работе «Что делать?», базовыми в нашей деятельности. А именно:

Кадровость;
Централизация;
Принципы демократического централизма;
Профессионализация;
Дисциплина.

Владимир Ильич прекрасно осознавал, что без руководящей роли партии рабочему классу не удастся взять власть в свои руки. А партия революционеров без революционного руководства – это тоже самое, что армия без, в нашем случае выборных, офицеров (то есть хаотично и плохо организованное ополчение). И все же, мы не смогли прийти к согласию в данном вопросе. Нам возражали, что централизованное руководство обязательно приведет к бюрократизации, вырождению и тотальной диктатуре. Что руководство всегда нужно подвергать критике, контролировать каждое его действие и не доверять ему. Нас уверяли, что роль руководства должна сводится к тому, чтобы систематизировать результаты обсуждений и предложений «снизу», приводя их к «наименьшему общему знаменателю». В противном случае, оно превратится в очередную номенклатуру, требующую безоговорочного подчинения и исполнения ее решений.

Мы же настаиваем, что нет никаких стопроцентных гарантий от вырождения руководства. Единственный авторитет, который может иметь революционное руководство, – это политический и моральный авторитет. Руководство готовится годами и десятилетиями и выбирается в соответствии с вкладом, который оно вносит в теорию и практическую работу. Его обязанностью является обеспечение высокого политического уровня членов, создание организации кадров, способных критически мыслить. Их высокий уровень – это то, что может предотвратить перерождение руководства и вовремя среагировать. Но не может быть абсолютных гарантий ни в чем в жизни.

Руководство не назначается пожизненно, а демократически избирается и регулярно выдвигает себя на переизбрание. Руководство находится под демократическим контролем членов через свои выборные органы и съезды. Оно должно постоянно заслуживать право на руководство партией своей преданностью делу, личной жертвенностью и способностью строить организацию. Преемственность руководства является важной частью поддержания стабильности и целостности организации.

Аргумент против «чрезмерного централизма» и за «права личности» против «авторитарного руководства» так же стар, как и само движение. Это обвинение повторялось до тошноты буржуазными и анархистскими критиками марксизма.

Со времен Первого Интернационала мы слышали одни и те же старые аргументы. Маркса считали «нетерпимым», «тираническим» и «авторитарным». Бакунин и другие хотели упразднить Генеральный совет Первого Интернационала или свести его роль к простой рассылке информации и статистики – точка зрения, которую Маркс справедливо высмеивал.

Внимательное прочтение спора между Марксом и Бакуниным совершенно ясно покажет, что все аргументы против «чрезмерного централизма», «бюрократизма» и «руководстве сверху» не являются новыми. Это также ясно показывает, кто отстаивает подлинные идеи марксизма об организации.

Именно Бакунин, а не Маркс, занимался диктаторской, макиавеллианской политикой, интригуя за спиной Интернационала, чтобы дискредитировать его лидеров с намерением дезорганизовать Интернационал и создать конкурирующую организацию. Для Бакунина и его последователей слово «авторитарный» означало просто все, что им не нравилось.

Мы столкнулись точно с той же тенденцией, которая существовала в Первом Интернационале в позапрошлом веке. Организация – как место для самоутверждения, как площадка для проведения бесконечных дискуссий и приятного времяпрепровождения – это то, во что нас втягивали долгие годы. Мы же отдаем себе отчет, что любая дискуссия – инструмент для выявления противоречий и их последующего разрешения через принятие решения большинством. И принятием и исполнением этого решения меньшинством, даже если оно с ним первоначально было несогласно. Этот фундаментальный принцип, называемый демократическим централизмом, раз за разом игнорировался группой, иронично назвавшей себя платформой Левой оппозиции.

Партийная дисциплина

Давайте вспомним, за что на самом деле выступал Ленин:

«Социал-демократия есть известное организационное единство, и люди, дисциплине этой организации не подчиняющиеся, ею пренебрегающие, ее решения попирающие, к ней не принадлежат. Это основное правило» (Ленин, «Материалы к вопросу о борьбе внутри с.-д. Думской фракции»)

Можем ли серьезно говорить о строительстве большевистской партии, пренебрегая принципами партийной дисциплины и общей идеологической линии? Никак! Классовая борьба – это не праздный «званый ужин», а серьезное и продолжительное испытание. И если мы будем недобросовестно относится к теоретическим позициям и общей дисциплине в партии, то можно и не вставать на тропу классовой борьбы, а сесть на диване с банкой пива или бокалом вина в руках и, глядя в монитор, ждать пока «история сама собой призовет» вчерашних участников расслабленных интеллигентских дискуссионных кружков к руководству обществом.

Как выяснилось в ходе летней дискуссии ОКИ по революционному руководству и демократическому централизму ряду товарищей было тесно в теоретическом наследии, на которое мы опираемся. Идеи Маркса, Энгельса, Ленина, Троцкого, включая уроки первых четырех конгрессов Коминтерна, учредительного конгресса 4-го интернационала составляют нашу единую идейную традицию. Такая «узость» была не по вкусу тем, кто предпочитает дегустировать более широкую палитру теоретических направлений.

«В борьбе за коммунизм нет рецептов на все времена и стопроцентно работающих в любых условиях решений. Именно поэтому нам нужен анализ с опорой на наследие наших предшественников – и он широко выходит за пределы наследия Маркса, Энгельса, Ленина и Троцкого» – заявили покинувшие организацию люди.

Однозначность теоретической и политической позиции – это рамки, в которых некомфортно находится «вольным» интеллигентам. Также неудобна и ясная и однозначная линия и принимаемые решения, которые не оставляют простора для «самовыражения». В качестве альтернативы демократическому централизму нам предлагали проводить бесконечные дискуссии, которые ведут в никуда. Дебаты, в которых каждый человек имеет право говорить все, что он хочет, о любой теме под солнцем, и в любое время, когда он захочет это сделать под предлогом «повышения уровня». Идея о том, что любая дискуссия должна иметь разумные сроки и заканчиваться четким решением, которое позволяет партии фактически предпринять действия, для мелкобуржуазной интеллигенции совершенно чужда.

Не беспокойтесь о решениях! Свобода обсуждения – для всех, чтобы они могли пользоваться абсолютной свободой самовыражения, независимо от того, насколько ошибочными, путанными, абсурдными или экстравагантными могут быть их идеи. И каким-то чудом из этого бесконечного бурлящего ведьминого котла путаницы партия придет к каким-то блестяще глубоким выводам. Это – то, что нам стремились навязать.

Но такой счастливый результат вовсе не гарантирован. Наоборот. Из путаницы может возникнуть только еще большая путаница. Это возвышение «священных прав личности» над интересами партии, класса и пролетарской революции совершенно чуждо марксизму. Это чисто анархистское понятие, и оно отражает чисто непролетарский, мелкобуржуазный менталитет. Троцкий предостерегал от этого во время борьбы с мелкобуржуазной оппозицией в американской СРП:

«Мелко-буржуазные, особенно деклассированные элементы, оторванные от пролетариата, вращаются в пестрой и замкнутой среде. Для политики или ее суррогата у них много времени. Они судачат, передают всякого рода мелочи и сплетни о том, что происходит на «верхах» партии. Они всегда находят себе вождя, который посвящает их во все «тайны». Дискуссия – это их стихия. Им никакой демократии недостаточно. Они ищут для своих словопрений четвертого измерения. Они нервничают, вертятся в заколдованном кругу и утоляют жажду соленой водой. Хотите знать, в чем организационная программа оппозиции? В поисках четвертого измерения партийной демократии. Практически, это значит похоронить политику под дискуссией, и централизм – под анархией интеллигентских кружков. Когда несколько тысяч рабочих вступят в партию, они сурово призовут мелко-буржуазных анархистов к порядку. Чем скорее это произойдет, тем лучше!» (Троцкий, «В защиту марксизма», Открытое письмо товарищу Бернаму, 1940 г., стр. 118)

К сожалению, долгие годы в нашей организации партийную дисциплину заменял другой принцип – разделение позиции и принципов наиболее опытного товарища в силу формальной «выслуги лет» и личных симпатий. Подобная неформальная дисциплина стала сдерживающим фактором как количественного, так и качественного роста партии.

Один из отколовшихся товарищей был очень доволен старой, неформальной, совершенно недемократической системой, в которой один человек – а именно он сам – осуществляет контроль без каких-либо ограничений.

Пока все соглашались с таким положением дел, он не поднимал на повестку никаких проблем. Он не видел никакой угрожающей опасности бюрократии или вырождения. Но в тот момент, когда его руководящая позиция была поставлена под сомнение, он внезапно начал кричать обо всех этих вещах во весь голос: «Авторитаризм!», «Сталинизм!», «Бюрократия!».

Товарищи, требующие для себя абсолютных «демократических» прав, обычно являются тиранами и агрессорами в своих собственных организациях. Они постоянно сплетничают и язвят против руководства, всегда ищут ту или иную деталь, чтобы придраться. Они воображают, что таким образом они укрепят свой собственный авторитет. Но на самом деле вы не укрепите свой собственный авторитет, принижая других товарищей. Единственный результат этого ядовитого метода – посеять недоверие и цинизм в рядах товарищей и, в конечном итоге, деморализовать и дезорганизовать их. Подобными интригами и маневрами многие дискуссии превращались в ужасающий беспорядок.

Разрешение противоречий

Для внесения ясности в процесс проходящей дискуссии внутри организации – о том что мы строим и какую роль отводим руководству, – были четко обозначены противоречия, обострившиеся между двумя тенденциями. Для их разрешения был созван Съезд, на котором предлагалось подвести итог дискуссии, принять решение большинством голосов и приступить к его реализации. Это наиболее демократичный механизм, при котором будут учтены и высказаны все позиции, и который позволит двигаться в едином направлении.

Подобное предложение встретило ярый отпор со стороны называющей себя оппозиционной группы. Для мелкобуржуазных революционеров, пристрастившихся к работе малых кружков, любое предложение о принятии определенных решений путем голосования является абсолютным ужасом. Они считают это формой тирании, автократии и бюрократизма, поскольку это ограничивает свободу индивидуального выражения. Поэтому это серьезное оскорбление для их раздутого эго.

По мере того, как организация растет и развивается сверх определенного предела, эти ранние дефекты все больше представляют собой серьезное препятствие для дальнейшего развития. Те, кто хочет преодолеть эту проблему и порвать с дурными методами прошлого, вступают в конфликт с теми элементами, которые чувствуют себя комфортно в анархичном, неорганизованном и хаотичном режиме.

Это может привести и приводит к внутреннему кризису. Если с ним правильно справиться, кризис можно преодолеть с минимальными травмами. Если те, кто цепляется за старые кружковые методы, окажутся неисправимыми и прибегнут к тактике бесконечных ссор, бойкотов и саботажа, это неизбежно закончится расколом. Именно это и произошло после II съезда Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП) в 1903 году. Это же произошло и в нашей организации.

Мы неоднократно указывали товарищам на недопустимость распространения слухов и клеветы, избегания открытых политических дискуссий и проведения коридорных интриг. Мы терпеливо направляли технические дискуссии в политическое русло, призывали обсуждать содержание, а не форму. В итоге, вместо подготовки конкретных предложений к общеорганизационному Съезду, предпринимались неоднократные попытки по саботажу его проведения и дискредитации делегатов Съезда. Видя, что им не удается завоевать большинство на свою сторону идейно и организационно, товарищи начали строить организацию внутри организации.

Апогеем подобной деструктивной деятельности стал созыв конференции, намеревавшейся отодвинуть проведение Съезда на неопределенный срок или же как минимум превратить его в чисто техническое обсуждение второстепенных вещей, а не разрешение главного противоречия. Подобный «политический жест» ставил себе целью показать пренебрежение к демократически принятым решениям руководства.

Конечно важно, чтобы меньшинство имело возможность представить свою позицию. И такая возможность была дана на общих основаниях, однако этого им было недостаточно. В конечном счете, принцип демократии гласит, что большинство должно определять политическую линию организации. Это решает Съезд и его решения должны уважаться.

Иногда трудно быть в меньшинстве, но в демократии меньшинство должно принять вердикт большинства. Неприемлема ситуация, когда любой человек или группа людей могут делать то, что они хотят, не обращая внимания на волю большинства.

Проведение конференции, от участия в которой руководство отговаривало всех членов изначально, стало финальной точкой, продемонстрировавшей, что какие бы решения не принял предстоящий Съезд, оппозиционеры не намерены им следовать. Подобное поведение и предлагаемые решения, по сути, является ликвидацией организации. Они могут быть совершенно искренними, но если мы пойдем по этому пути, то, безусловно, потерпим полное уничтожение. Мы не можем идти ни на какие компромиссы в этом вопросе.

Организационные формы любого течения определяются его политической линией. Центристское или меньшевистское течение характеризуется организационной рыхлостью, которая является лишь отражением его политической аморфности и дряблости. Но подлинная большевистская организация должна решительно стоять на твердой почве централизма и дисциплины.

Теперь у них есть все возможности для дальнейшей самореализации и продвижения всего теоретического многообразия, мы не намерены больше сковывать их стремления. Мы же твердо стоим на основе нашего идеологического наследия, нас не сбивают с курса события и мы не разбавляем наши идеи в угоду предрассудкам других.

Основание Партии коммунистов-интернационалистов

Произошедший раскол не ослабил, а лишь укрепил нашу организацию. Многим товарищам через дискуссии и изучение огромного количества материалов удалось значительно поднять свой теоретический и политический уровень. А кульминацией стал Съезд, на котором мы учредили Партию коммунистов-интернационалистов.

По традиции первой темой было обсуждение «Мировых перспектив» – анализ происходящих явлений в мире и их взаимосвязь. Центральными темами выступлений товарищей по этой теме были вопрос о фашизме и возможности фашизации режима, экономический фактор, а также факторы международных отношений.

После этого обсуждались «Российские перспективы», охватывающие историю становления российского капитализма и империализма; международные маневры режима; давление на трудовых мигрантов; а также основные задачи коммунистов.

Выступления товарищей были сосредоточены вокруг этих тем, среди которых также был поднят ряд важных вопросов, на которые мы должны обратить внимание. Сюда входит положение трудящихся женщин, на чьи права активно наступают российские капиталисты и реакционные силы.

Обсуждение итогов раскола позволило нам выявить ряд важных уроков, главным из которых было то, что те местные организации, которые наиболее полно и последовательно реализовали организационную и политическую практику руководства, показали наиболее динамичный рост численности и политического развития. Там, где эти практики были реализованы частично или не реализованы вообще, наступил застой и политическая деградация, что привело большинство таковых в лагерь отколовшейся группы, основанной на политической неопределенности и неприятии большевистских принципов.

Эта идея была наглядно подтверждена в выступлениях товарищей, которые поделились своим опытом строительства отделений. Товарищи также поделились тем, как раскол помог им гораздо яснее понять суть партии, которую мы строим, и что это единственный надежный способ создать политическую силу, способную организовать рабочий класс и изменить этот мир.

После этого прошло обсуждение политического будущего организации и необходимости большевистской пролетарской революционной партии. Произошедший раскол не был для нас концом, а фактически отправной точкой для построения подлинной коммунистической партии в России. За прошедший период мы значительно преобразовали и улучшили наш организационный подход в большевистской манере.

За прошедший период мы сделали колоссальные шаги в направлении рационализации и профессионализации нашей работы, тем самым осуществив внутреннюю революцию, несмотря на усилия тех, кто хотел нас оттянуть назад. Теперь, после раскола, перед нами широко открыт путь вперед. Мы наладили регулярную редакционную работу, выпуск журнала «В защиту марксизма» и газеты «Коммунист» и устранили многие дурные практики прошлого.

Мы достигли качественно нового этапа развития, а это значит, что настало время установить не только по идее, но и по названию, что мы строим кадровую пролетарскую большевистскую партию! После энергичных выступлений товарищей было принято решение голосованием изменить название организации и создать Партию коммунистов-интернационалистов – партию, которая своим созданием провозглашает, что большевизм вернулся на землю Октябрьской революции как живая и боевая сила, которая пойдет до конца по пути борьбы за коммунизм!

Да здравствуют бессмертные идеи Ленина и Троцкого!

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Присоединяйтесь и стройте вместе с нами Партию коммунистов-интернационалистов!