Начнем с очевидного. Автор этих строк не имеет абсолютно ничего общего ни с Марин Ле Пен, ни с идеологией или движением, наиболее заметным главой которого она является.
Напротив. В политическом спектре мы занимаем противоположные крайние позиции. Об этом необходимо сказать с самого начала, чтобы избежать путаницы и искажений.
Однако я также с самого начала заявлю о том, что должно быть очевидным, но, к сожалению, кажется, ускользает от многих левых.
Мне сказали, что результаты недавнего судебного процесса над Марин Ле Пен были встречены французскими левыми с ликованием. С одной стороны, я могу это понять. Она выступала за политику, которая им не по душе, и это понятно. Но на более глубоком уровне я считаю, что это ликование совершенно неуместно.
Решение французских судей приговорить мадам Ле Пен к тюремному заключению и, более того, исключить ее из числа кандидатов на предстоящих президентских выборах – это зловещий удар даже по самым элементарным принципам парламентской демократии.
Ей запретили участвовать в выборах в течение пяти лет с момента вступления приговора в силу. Это решение означает, что, если она не добьется отмены приговора до президентских выборов 2027 года, Ле Пен вряд ли сможет выставить свою кандидатуру.
Многие левые считают это победой. Но это точно не победа рабочего класса и точно не победа левых, и она таит в себе весьма серьезную угрозу нашему будущему.
Я могу заранее предвидеть реакцию на мои слова. Поднимется возмущенный вой, что, поскольку Ле Пен отстаивает идеи, которые реакционны и отвратительны, было совершенно правильно дисквалифицировать ее.
Мой ответ на это возражение очень прост: Марин Ле Пен предстала перед судом не за свои идеи (по крайней мере, так утверждается), а за совершение уголовного преступления.
Можно утверждать – и это действительно часто утверждается в СМИ, – что эта особа была признана виновной в преступлении, а именно в присвоении значительной суммы денег из фондов Европейского союза, которые она, очевидно, использовала не для личного обогащения, а для укрепления своей собственной политической партии.
Конечно, само собой разумеется, что любой человек, осужденный судом за подобное преступление, заслуживает наказания?
У меня нет возможности узнать, действительно ли мадам Ле Пен совершила вышеупомянутое преступление или нет. Но я вполне готов поверить, что она действительно виновна.
Оправдывает ли это тот драконовский приговор, который был вынесен судьей? В частности, оправдывает ли это отстранение от участия в предстоящих президентских выборах кандидата, который пользовался значительной поддержкой французского электората, в настоящее время возглавляет крупнейшую партию во французском парламенте и, по общему мнению, до сих пор имела наибольшие шансы на победу?
Народная поддержка Марин Ле Пен не вызывает серьезных сомнений. В воскресенье один из опросов общественного мнения предсказал, что Марин Ле Пен получит до 37 процентов голосов на президентских выборах 2027 года, что на 14 пунктов больше, чем в 2022 году, и на 10 пунктов больше, чем у любого другого кандидата.
Давайте изложим суть дела простым языком: разве допустимо, чтобы миллионы французских избирателей были лишены самого фундаментального демократического права – права свободно голосовать за выбранного ими кандидата – и фактически лишены избирательных прав по решению кабалы неизбираемых судей?
Этот и только этот вопрос требует ответа.
Его величество «Закон»
Нет мифа, который бы так усердно культивировался – и был бы таким лживым, – как идея о том, что закон – это нечто беспристрастное, стоящее над обществом и интересами социальных классов. Это ложь. На протяжении всей истории человечества закон всегда был оружием, используемым богатыми и сильными мира сего для защиты своих интересов против бедных и угнетенных.
Возможно, нигде это не понимают лучше, чем во Франции, где люди испытывают здоровое неуважение к большинству институтов, а к буржуазной законности – в особенности. Знаменитый французский писатель Анатоль Франс однажды заметил:
«Верховенство права и равенство перед законом запрещают в равной мере и богатым, и бедным спать под мостами, попрошайничать на улицах и воровать хлеб».
Судьи никогда не были друзьями рабочего класса или, если уж на то пошло, демократии. Можно привести множество примеров, доказывающих крайнюю и скандальную необъективность судебной системы во Франции – как и во всех других странах.
Реакционная природа французской судебной системы подтверждается историей. Она проявилась в нашумевшем деле Дрейфуса – политическом скандале, который разразился во Франции в 1894-1906 годах и расколол страну на два противоборствующих лагеря. Ленин выразил мнение, что он мог привести к гражданской войне.
Семь судей единогласно признали Альфреда Дрейфуса – офицера французской армии еврейского происхождения – виновным в сговоре с иностранной державой, приговорив его к максимальному наказанию по статье 76 Уголовного кодекса.
Но позже выяснилось, что все дело против Дрейфуса было основано на подлоге. Это дело высветило антисемитизм во французском правящем классе и верхушке армии, а также разложение судебной системы.
В дальнейшей истории Франции нет ничего, что свидетельствовало бы о коренном изменении ситуации. Достаточно указать на сотрудничество французских судей с пронацистским режимом Виши во время Второй мировой войны, чтобы сделать этот тезис предельно ясным.
Однако теперь, по какой-то непонятной причине, французские судьи изображаются как мужественные защитники демократии. Достаточно обратиться к историческим данным, чтобы увидеть фальшь и лицемерие, скрывающиеся за этим абсурдным представлением.
Закон систематически поддерживает статус-кво, то есть интересы банкиров, помещиков и капиталистов. А если для реализации их интересов нужно вытереть ноги о верховенство права, значит, так тому и быть.
Несмотря на все это, Фабьен Руссель, лидер французской «Коммунистической» партии, смеет утверждать следующее:
«Справедливость есть справедливость. Независимо от того, силен ты или слаб, как писал Лафонтен, она должна быть одинаковой для всех». Тем более что Марин Ле Пен – политический лидер, требующий от системы правосудия большей жесткости! Так давайте же уважать справедливость».
Во что бы то ни стало, давайте уважать справедливость. Но справедливость вовсе не эквивалентна существующей во Франции правовой системе. Его ссылка на Лафонтена вводит в заблуждение. Она абстрактна и лишена реального содержания. Вместо того чтобы рассматривать закон таким, какой он есть на самом деле, он рассматривает его таким, каким он должен быть. Гораздо лучше привести слова философа Анахарсиса: «Закон — паутина: маленькие насекомые погибают в ней, крупные же благополучно пробиваются». Эти слова передают подлинную сущность закона, не то, каким он должен быть, а то, как он работает в классовом обществе.
Давайте рассмотрим, как закон борется с коррупцией во французской политике.
Коррупция в политической жизни Франции
Во Франции широко распространено мнение, что коррупция во французской политике не только широко распространена, но и является чем-то вроде национального спорта.
Если Марин Ле Пен и была виновна в этом, то она была в отличной компании. Бывший президент Николя Саркози попал под суд за то, что якобы получал незаконные взносы на избирательную кампанию из Ливии.
Франсуа Фийон, бывший премьер-министр правого толка, потерял лидерство перед президентскими выборами в мае 2017 года, когда в марте того же года полиция провела в отношении него официальное расследование за то, что он устроил свою жену на фиктивную работу в качестве парламентского помощника. Его поддержкав связи с этм скандалом резко упала, а Макрон занял Елисейский дворец.
Но самым возмутительным случаем злоупотребления правовой системой в защиту буржуазных политиков стало дело бывшего президента Франции Жака Ширака, который был признан виновным в «хищении государственных средств» для незаконного финансирования возглавляемой им консервативной партии, а также в «злоупотреблении общественным доверием».
Эти финансовые хищения были совершены в то время, когда он был мэром Парижа с 1977 по 1995 год. Его обвинили в том, что он платил членам своей партии «Объединение за республику» (RPR) за несуществующие муниципальные должности.
Это кажется гораздо более тяжким правонарушением, чем преступление Ле Пен, учитывая, что она, очевидно, направляла деньги на оплату рабочих мест, которые на самом деле существовали.
Однако Ширак был осужден только в 2011 году, и поэтому – что очень удобно – он мог выставлять свою кандидатуру на выборах и занять президентское кресло в период с 1995 по 2007 год, когда он противостоял Жан-Мари Ле Пену, отцу Марин Ле Пен.
Другими словами, ему позволили баллотироваться и стать президентом после того, как он присвоил средства.
Согласно тому, что я читал, он пользовался иммунитетом от судебного преследования во время своего пребывания на посту президента, так что это вполне может означать, что у них были доказательства, но они не возбуждали дела до тех пор, пока он не ушел с поста.
В 2004 году, во время президентства Ширака, Ален Жюппе был осужден по тому же делу.
Он был приговорен к 18 месяцам лишения свободы условно, лишению гражданских прав на пять лет и лишению права баллотироваться на политические должности на 10 лет.
Однако после того, как он обжаловал это решение, срок лишения права занимать выборные должности был сокращен до одного года.
Эти случаи коррупции – лишь верхушка очень большого и уродливого айсберга. В большинстве случаев они никогда не преследуются по закону. Но когда они возбуждаются, как показывают приведенные выше случаи, судебной системой можно легко манипулировать, смягчая приговоры или вообще отменяя их. В этом и заключается истинный смысл французского «правосудия».
Нет нужды говорить, что это явление характерно не только для Франции. Лидеры Европейского союза, несомненно, празднуют распивая шампанское обвинительный приговор Марин Ле Пен. Но коррупция процветает в Брюсселе так же, как и в Париже, если не сильнее.
Янис Варуфакис, хорошо знакомый с внутренними делами европейской правящей клики, отметил, что Кристин Лагард была осуждена по аналогичным обвинениям в 2016 году, также во французском суде.
Однако она сохранила свой пост главы МВФ и с тех пор стала президентом Европейского центрального банка.
Он едко добавил: «Никто и пикнуть не успел о [ее предыдущем приговоре]… У меня нет никакого доверия к способности судебной власти действовать как судебная власть, во Франции и в более широком масштабе».
Ненависть к судьям
Новости о судебном процессе предсказуемо вызвали волну негодования среди сторонников Ле Пен.
Статья в Financial Times в среду сообщила о волне угроз насилия в адрес судей, участвующих в деле:
«Критики говорят, что партия и сама Ле Пен играют с огнем, поскольку их критика системы правосудия равносильно вызову верховенству права и легитимности судов в применении законов, принятых парламентом. По данным министерства юстиции, судьи, председательствующие по этому делу, получили серьезные угрозы. Сразу после вынесения приговора полиция патрулировала дом главного судьи в Париже.
Реми Хайц, главный прокурор высшего апелляционного суда Франции, заявил, что подобные угрозы являются серьезными, и встал на защиту суда. “Это решение не является политическим, это юридическое постановление, вынесенное тремя независимыми и беспристрастными судьями”, – сказал он. Угрозы в адрес судей абсолютно неприемлемы в демократическом обществе».
Но для многих людей совершенно очевидно, что этот процесс был очень далек от «независимого и беспристрастного», и ненависть к судям лишь отражает этот факт.
Трусость «левых»
Реакцию французских политических лидеров можно было предсказать заранее. Во вторник премьер-министр Франсуа Байру заявил в Национальном собрании, что это неправда, что судебная власть подрывает французскую демократию.
Но, очевидно, смутившись, он счел нужным добавить, что «как гражданин» сомневается в целесообразности немедленного запрета на участие в выборах до того, как будут исчерпаны возможности апелляции. Он добавил, что чувствует себя «обеспокоенным» этим.
Эти последние замечания вызвали возмущенную реакцию Оливье Фора, первого секретаря Социалистической партии, который поспешил встать на защиту юридического истеблишмента, выступив с молниеносным обличением:
«…очевидно, что уважение к закону, верховенство права, разделение властей больше не стоят на повестке дня для правительства».
Бывший лидер Социалистической партии Франсуа Олланд добавил, что у Байру «нет причин для беспокойства: когда вы являетесь премьер-министром республики и стоите на страже закона, вы должны признать, что судам может быть гарантирована независимость».
Высказывания Байру явно продиктованы собственными интересами, поскольку и ему, и его партии предстоит второй судебный процесс по делу о фальшивых контрактах, аналогичному делу Ле Пен, после того как прокуроры обжаловали первый вердикт.
Однако он решил, что, поскольку осторожность – высшая добродетель, лучше не настаивать на своем, и добавил: «Закон, на основании которого судьи вынесли свое решение, был принят парламентом… И именно парламент будет решать, следует ли вносить поправки в этот закон».
Лидер партии «Зеленые» Марин Тонделье с энтузиазмом присоединилась к хору обличителей, заявив, что Ле Пен – «такая же обвиняемая, как и все остальные». «Когда мы даем уроки образцового поведения окружающим, мы должны начать с того, чтобы применить их к себе…»
В Британии газета Morning Star (1 апреля 2025 г.) вообще обошла этот вопрос стороной, ограничившись лишь констатацией фактов:
«Лидеру ультраправых также было назначено наказание в виде четырех лет тюремного заключения, два из которых она должна отбывать под домашним арестом, а два – условно, и это наказание не будет применяться до подачи апелляции.
Г-жа Ле Пен заявила, что суд не должен был лишать ее права баллотироваться до тех пор, пока не будут исчерпаны все ее шансы на апелляцию, и что в этом случае было ясно, что суд «специально стремился предотвратить» возможность ее избрания на должность президента.
Премьер-министр Франции Франсуа Байру, который в феврале пережил вотум доверия, выдвинутый левыми партиями, только благодаря Национальному объединению, также раскритиковал немедленный запрет на участие г-жи Ле Пен в выборах.
Левая партия «Непокоренная Франция» заявила, что не ожидала победы над «Национальным объединением» через суд и будет «бороться с ним у избирательных урн и на улицах.
Опрос общественного мнения, проведенный BFMTV в понедельник, показал, что 57 процентов французов считают, что правосудие в этом деле было свершено без какой-либо политической предвзятости».
Мы не знаем, насколько можно доверять вышеупомянутым опросам. Мы знаем только то, что «Утренняя звезда», которая должна выступать за демократию и социализм, не выразила четкого мнения по поводу дела Марин Ле Пен.
Это типично для трусости левых и их неспособности последовательно отстаивать демократические права и бороться против буржуазного государства и его институтов.
Позиция, занятая лидером «Непокоренной Франции» Жан-Люком Меленшоном, выгодно отличается от жалкого зрелища трусости и пособничества всех остальных левых лидеров.
В официальном заявлении «Непокоренной Франции» говорится, что партия «отмечает, что факты, которые были признаны доказанными, являются особенно серьезными [и] полностью противоречат лозунгу „голова высоко, руки чисты“, на основе которого эта партия(Национальное объединение) уже давно стремится к успеху»
Также: «Мы принимаем к сведению это решение суда, даже если мы принципиально не согласны с тем, что никто не может его обжаловать».
Что же касается остального, то способом действий «Непокоренной Франции» никогда не было использование суда для расправы над «Национальным объединением»».
Меланшон подчеркнул, что «решение об отстранении политика от должности должно приниматься народом». Это хорошо, насколько это возможно. Но все же это далеко не то открытое осуждение антидемократического маневра, которого можно ожидать от человека, претендующего на роль представителя левых.
Отказываясь бороться с антидемократическими интригами либерально-буржуазного истеблишмента и – что еще хуже – питая иллюзии относительно авторитета правовой системы, лидеры реформистов вручают правящему классу заряженный пистолет, который завтра будет направлен на их голову.
На это убедительно указал Янис Варуфакис, который сказал:
«Румынский случай был генеральной репетицией. Теперь они перешли к Ле Пен. Завтра они возьмутся за Жан-Люка Меленшона».
В этой реплике вся суть вопроса.
Как «демократы» разрушают демократию
Комментируя события во Франции, Дональд Трамп сказал: «Это очень важное событие».
Он провел параллель между запретом Ле Пен и серией судебных дел против него, большинство из которых были прекращены после его переизбрания. «Это похоже на нашу страну. Это очень похоже на нашу страну».
Он явно проводит параллель с невероятной кампанией, развернутой истеблишментом и СМИ, чтобы не допустить его участия в президентских выборах. Суды активно использовались для того, чтобы попытаться отправить его в тюрьму, чтобы заблокировать его как кандидата.
СМИ подняли шумный хор, заявляя, что американский народ никогда не проголосует за «осужденного преступника» на президентских выборах. Но результаты этих выборов убедительно доказали, что миллионы людей больше не верят продажным СМИ. Дональд Трамп одержал оглушительную победу.
Напуганные перспективой повторения этого события в Европе, в Румынии были предприняты шаги, чтобы предотвратить избрание кандидата, выступающего против истеблишмента, простым способом – отменой выборов, на которых он уже победил. Эту беспрецедентную акцию осуществил конституционный суд, опираясь на слабые подозрения румынской разведки и давление со стороны соседей.
Популистский политик Кэлин Джорджеску, который появился из ниоткуда и победил в первом туре прошлогодних президентских выборов, был остановлен в пробке в столице Бухаресте по пути к регистрации в качестве кандидата на новых выборах в мае. Прокуроры заявили, что одно из обвинений касалось попытки «подстрекательства к действиям против конституционного строя».
С тех пор он был лишен права участвовать в предстоящих майских выборах, на которых он был лидером, набрав 40 процентов голосов.
Это было представлено якобы как необходимая мера для «защиты демократии»!
Аналогичные события произошли в Турции, где десятки тысяч демонстрантов вышли на улицы, чтобы выразить протест против ареста главного соперника президента страны Реджепа Тайипа Эрдогана,
Экрем Имамоглу, мэр Стамбула, должен был быть выбран кандидатом в президенты от Республиканской народной партии (CHP) в 2028 году на голосовании в воскресенье, 23 марта. Однако ранее в тот же день он был официально арестован и обвинен в коррупции.
Имамоглу заявил, что обвинения против него политически мотивированы. «Я никогда не склонюсь», – написал он в соцсетях перед тем, как его заключили под стражу.
Действия турецкого правительства были широко осуждены прессой и остальной Европой. Но та же «либеральная» пресса хранит молчание по поводу событий в Румынии и не высказывает никакой критики по поводу обращения с Марин Ле Пен.
Вот и все. Реальная позиция правящей буржуазно-либеральной элиты такова: мы поддерживаем выборность, но только при условии, что избранный кандидат – это тот, кого мы поддерживаем!
Гнев
В последние десятилетия рабочий класс подвергся целому ряду жестоких посягательств на свой уровень жизни, права и свободы. Профсоюзы все чаще попадают под действие карательных антипрофсоюзных законов. Право на забастовку все больше ограничивается. Право на демонстрации в общественных местах подвергается жестоким полицейским притеснениям.
Вся природа буржуазной формальной демократии все больше и больше разоблачается как мошенничество и обман народа. Но до недавнего времени было распространено мнение, что изменить систему можно мирными демократическими средствами, голосуя на выборах.
Теперь даже это право оказывается под угрозой. То, что происходит в Румынии, Турции, США и сейчас во Франции, является предупреждением для рабочего движения.
Если мы хоть на мгновение признаем, что истеблишмент имеет право решать, кто является подходящим кандидатом для участия в выборах, а кто нет, то сама идея свободных выборов превращается в фикцию.
Тот факт, что так называемые либеральные СМИ молчат об этих злоупотреблениях (чего, конечно, не было бы, если бы они происходили в России!), обнажает очевидный факт, что для либералов демократия вовсе не является каким-то священным принципом, а лишь средством достижения цели – удобной фикцией.
Эта фикция служит для маскировки реальности, в которой общество принадлежит и контролируется крошечной кликой банкиров, помещиков и капиталистов, а парламенты и суды – всего лишь игрушка в их руках.
Но это фикция, которая полезна лишь до тех пор, пока многие люди продолжают в нее верить. Общее настроение гнева, разочарования и недовольства, существующее сейчас во всех странах, является отражением глубокого и неразрешимого кризиса капиталистической системы.
Обострение классовой борьбы
Это гневное настроение проявляется в политике в виде резких колебаний на электоральном фронте то вправо, то влево. К ужасу буржуазии, политический центр повсеместно рушится.
А усиление поляризации между левыми и правыми – это всего лишь выражение усиления классового антагонизма – ненависти к богатым и власть имущим, которые доминируют в нашей жизни и решают все.
Эта ненависть к истеблишменту может выражаться по-разному. Если бы существовали настоящие левые, твердо стоящие на защите интересов рабочего класса и против власти капитала, проблема могла бы быть легко решена.
Но в той степени, в какой лидеры всех основных партий, претендующих на левизну, разочаровали своих сторонников, дорога неизбежно открыта для всевозможных демагогов типа Дональда Трампа и Марин Ле Пен.
Либеральный истеблишмент живет в постоянном страхе перед этой поляризацией. Они напрягают все силы в отчаянной попытке укрепить распадающийся центр. Но все их попытки будут тщетны.
Политический маятник будет продолжать яростно качаться то вправо, то влево. Один партийный лидер за другим будет подвергаться испытаниям и отбрасываться как неспособный предложить выход из ситуации. Мы ясно видим это в Британии, когда поддержка Стармера рушится.
И никакие уловки, маневры и интриги, никакая юридическая возня не остановят исторический процесс, который готовят силы, гораздо более могущественные, чем любой суд, армия или полиция.
Ленин говорил: жизнь учит. На своем опыте рабочие будут учиться. Это не будет легким и быстрым процессом. Будет много взлетов и падений. Много поражений и откатов назад. Но уроки будут усвоены, а выводы в конце концов сделаны.
В конечном счете, рабочий класс, организованный и мобилизованный под знаменем социалистической революции, – это сила, которую не может победить ни одно правительство на земле.